Мартовские статьи — 360 лет

Эти русины-русофилы помещаются в концентрационные лагеря Терезин и Таллергоф. Это первые концлагеря, которые делались на территории Европы. Европейцы (британцы) организовывали концлагеря во время Бурской войны, но это было все-таки в Африке. Когда начинают говорить о том, что Гитлер научился у Ленина, то Ленин-то научился у австрийцев.

360 лет назад — 27 марта 1654 года — царь Алексей Михайлович подписал «Мартовские статьи» и Левобережная Украина перешла под протекторат России. В дальнейшем эти события вызвали обилие толкований — от воссоединения одного народа до создания первого Украинского государства.

360 лет назад — 27 марта 1654 года (14 марта ст.с.) — царь Алексей Михайлович одобрил договор между гетманом Запорожской Сечи Богданом Хмельницким и Москвой о переходе гетмана и Войска Запорожского «под руку» московского престола. Принятие «Мартовских статей» стало завершением процедуры присоединения Левобережной Украины.

Элита стремительно католизировалась, а в 1596 году была заключена Брестская уния — переход ряда западнорусских епископов в католическое вероучение с сохранением православных обрядов. Так появилось униатство (греко-католичество), которое стало еще одним фактором раскола на Украинских землях.

Религиозная реформа происходила одновременно с формированием Украинской нации. Однако в середине XVII века этот процесс был, мягко говоря, далек от завершения — так, исследователь «порубежья» Московского царства и Речи Посполитой А.И. Папков утверждает, что «в первой половине XVII века православное население Польши именовало себя «русским».

Были у волнений и экономические причины — в первую очередь крепостное право. Теперь крестьяне не могли менять своего феодала в Юрьев день, а землевладелец мог ужесточать поборы со своих холопов. Дополнительным фактором стало то, что непопулярными занятиями — ростовщичество, шинкарство (розничная торговля спиртным), сбор налогов — часто занимались евреи, к которым Польское государство относилось терпимо.

В результате у крестьян было лишь два выхода: или поднимать восстания (в 1620–1630 годы таковых было достаточно много), или уходить в казаки.

Эта социальная военизированная группа существовала ниже Днепровских порогов (в Запорожье) с середины XV века. В казаки уходили наиболее активные молодые люди, жили казаки «набеговой экономикой» — боролись и с крымскими татарами, и с польскими шляхтичами. Чем сильнее становился гнет дворян Речи Посполитой, тем больше людей отправлялись в Сечь. Художественное описание жизни казачества оставил Н.В. Гоголь в повести «Тарас Бульба».

В 1653 году на Земском соборе (ставшем предпоследним в русской истории) решение о принятии Хмельницкого в подданство было поддержано.

Теперь борьбу против набегов из Крыма можно было вести вместе с казаками, что привело к уменьшению крымской опасности для колонистов.

Кроме того, события середины XVII века подогревали антипольские настроения. Так, например, националист Михаил Юзефович во второй половине XIX века, когда устанавливался памятник Хмельницкому на Софийской площади в Киеве, предлагал проект, где конь гетмана топчет поляка.

В свою очередь, складывающаяся Украинская нация XIX века подчеркивает свою разность с русскими. «Отец Украинской историографии» Михаил Грушевский писал в «Истории Украинского народа», что «все заставляет сомневаться, что он (Богдан Хмельницкий) думал о создании какой-либо прочной и тесной связи» с Москвой.

Впрочем, попытка изобразить Богдана Хмельницкого, царя Алексея Михайловича и других участников этого процесса людьми ХIX–ХХ века, размышляющими в категориях «национальных идей» (в то время еще абсолютно не существовавших), — это болезнь любой национальной историографии – и российской, и Украинской.

Источники:
Грушевский М.С. Россия Украина как пишется история диалоги лекции статьи, пишется? История Украинского народа. М.: Монолит — Евролинц — Традиция, 2002.
Иловайский Д.И. Краткие очерки русской истории. М.: Московский фонд социальных исследований, 1992.
Миллер А. Касьянов Г. Россия — Украина: Как пишется история. Диалоги, лекции, статьи. М.: РГГУ, 2011.
Папков А.И. Порубежье Российского царства и Украинских земель Речи Посполитой. Конец XVI — первая половина XVII века. Белгород: Константа, 2004.
Страны и народы. Советский Союз. Республики Прибалтики. Белоруссия. Украина. Молдавия. М.: Мысль, 1984.
«Богдан, зачем отдал Украину москалям поганым?»

Россия-Украина: как пишется история

Георгий Касьянов. В национальном нарративе Украина и Украинцы, когда речь идет о Первой мировой войне, стандартно представлены как объект воздействия конкурирующих внешних сил. Этническая составляющая главная — Украинцы, живущие в разных империях, представлены как некое этническое и культурное целое, страдающее от имперского ига — особенно в период войны. Стандартная схема — Украинцы, разделенные между двумя воюющими империями.

М. Германия и Австро-Венгрия — с одной стороны, Российская империя – с другой. Вообще-то Украинцы были и на Закавказском фронте, так что можно еще и туда.

М. Но мы уже далеко уехали от советского времени и понимаем, что бывает русская националистическая пропаганда, Украинская, немецкая и т.д. И они все плохие, потому что это националистическая пропаганда.

Эти русины-русофилы помещаются в концентрационные лагеря Терезин и Таллергоф. Это первые концлагеря, которые делались на территории Европы. Европейцы (британцы) организовывали концлагеря во время Бурской войны, но это было все-таки в Африке. Когда начинают говорить о том, что Гитлер научился у Ленина, то Ленин-то научился у австрийцев.

М. Она не преследовала русофильство, она преследовала униатство, а многие местные униаты были русофилы, но от униатства им отказываться вовсе не хотелось.

И чем дальше мы идем, тем больше из войны мы вползаем в революцию, и мне кажется, что здесь очень важно, что в 1916, 1917 году и позднее появилась очень важная возможность у Украинских левых партий «продавать» национальную программу вместе с социальной. Т.е., они говорят о земле, и говорят, что вопрос о земле будет решен в Украинском государстве. И это очень важно, т.к. возникают новые способы пропаганды Украинской идеи через вызывающий очень большую отзывчивость у крестьян мотив земельного вопроса.

Приведу лишь один пример: в доминантном нарративе гражданская война представляется как приход Советской власти с севера и как оккупация Украины другой страной.

М. У нас в России просто если кто-то что-то и знает о Скоропадском, то от Булгакова, который очень его не любил и всячески над ним насмехался, – это несправедливо.

М. И это человек, который в качестве сотрудника для основания Украинской Академии наук выбирает не Грушевского, а Вернадского, что о нем очень хорошо говорит.

К. Безусловно. Вернадский – это гораздо более синтетический и организованный ум, и гражданское самосознание совершенно другого уровня.

М. Но при этом, кстати, обрати внимание: ты говоришь «нетерпима, да, конечно, «единая и неделимая Росcия и т.д.. Но что любопытно: Петлюра, прижатый к стенке, потом вступил в союз с Пилсудским, а ведь вооруженные формирования ЗападноУкраинской республики, которые никак не могут вступить в союз с Пилсудским, потому что они с ним за эту Западную Украину и борются, потом вступят в союз с Деникиным.

К. Элемент отчуждения обязателен при создании национального нарратива, обязательно должен быть Чужой, которому противопоставляется Свой. В Украинском нарративе это Россия, но мы не можем экстраполировать это на всю Украину, есть Восточная, Западная, Центральная, и везде может быть по-разному. Второй такой Чужой – это Польша. Ну, где-то в третьих, четвертых рядах могут быть татары, турки, евреи, но, в любом случае, такая конфронтация очень важна, без этого сформировать свой национальный нарратив практически невозможно.

К. Хорошо. В любом случае, говоря о такой ситуации, нельзя упоминать только одну сторону – об Украинцах и Украинском нарративе, нужно говорить и о реставрации неоимперского нарратива в России,

К. Идею объятия всех прежних территорий и восстановления реабилитации имперской славы и советскости, которая в 90-е годы была, в основном, предметом негативного осмысления, а сейчас советскость становится предметом прославления. Конечно, в Украине, в рамках национального нарратива это может привлечь только негативное отношение.

А советский нарратив – это очень важно, потому что это такая слепая точка в историографии, особенно в учебниках, особенно последнего времени. Т.е. это попытка протянуть линию государства, которое может быть очень строгим отцом, но которого нужно слушаться. Именно через такие мотивы идет реабилитация сталинизма в новых учебниках Филиппова, Данилова. Это очень неприятная тенденция.

М. Да, я пытаюсь изложить логику тех, кто так говорит. Украина – и черт с ней, пусть она провалится в тартарары, хорошо, что у них все плохо.

М. Ну, да. А Крым мы заберем, потому что он наш, а Хрущев, сволочь, его неправильно отдал. И это не имперскость, это русский ирредентизм.

К. Это очень важное замечание, я только пытаюсь понять, возможна ли взаимодополняемость, можно ли его трактовать тоже как форму имперскости. Почему ирредентизм не может быть проявлением имперских амбиций?

Но в целом я сейчас вижу, что и в российской историографии возникает этот образ Украинцев-врагов. Не случайно так часто переиздают всех Украинофобских товарищей начала ХХ века. Этот мотив: Украинцы как враги русского народа – это очень важная тема. Т.е. в некотором смысле наши историографии начинают работать на общее дело, они друг друга взаимодополняют в этой конфронтационной полемике, в этих усилиях по отчуждению, по созданию образа врага.